Ждать ли новых процессов над «старой гвардией»? Посадят ли наконец кошелька Елбасы Булата Утемуратова? Скоре нет, чем да. Не вызвавшая особого удивления отставка некогда влиятельного Марата Тажина с тихой должности посла в Чехии вновь заставляет многих задаться вопросом – а что ждет тех представителей «старой гвардии» первого президента – из тех, что пока не оказались под судом после январских событий?
Сохранится нынешний статус кво или нас ждет череда новых процессов над «героями вчерашних дней»?
В связи с этим и властям, и тем, кто анализирует их действия (от «пикейных жилетов» до серьезных экспертов) не стоит забывать о важной закономерности.
Сограждане, в массе своей, будут только рады, если у них на глазах «снимут голову с плеч» кому-то из агашек.
В том числе, прочно ассоциирующихся со «старым Казахстаном».
Но, как показывает мировой опыт, судебный процесс над любым из таких персонажей отнюдь не гарантирует политических очков действующим властям сам по себе.
Если такой процесс правильно не подготовлен информационно, он просто вновь напоминает населению, что в стране есть «коррупционеры высшей лиги».
А эффект общественного недовольства от этого «размазывается» между всей элитой – и «фрондой», и правящей группой.
Общественность должна четко видеть, что борьба с коррупцией – именно стратегия и заслуга президента.
Власти, если они готовят гражданам антикоррупционные расследования для хорошего настроения, наверняка об этом помнят и какую медиа-подготовку проведут заранее.
Не трудно проверить, что пока тема «борьбы со злоупотреблениями» именно в рамках позиционирования Ак орды ушла сильно в фоновый режим.
Теоретически, она могла быть поднята не только на каком-нибудь Совете безопасности , но даже на недавнем Высшем совете по реформам.
Но нет – пока власти обсуждают «эффективную тарифную политику» и «доступный интернет», антикоррупционную тему стараясь не трогать.
На прошедшей в середине июня встрече с генпрокурором Бериком Асыловым глава государства также обсуждал либо наиболее резонансную тему пожаров в Абае, либо «скучный» для широкой аудитории вопрос о «защите бизнеса и сопровождении значимых инвестпроектов».
Впрочем, никто и не ждал, что «головы рубить», если такие планы у властей есть, будут именно летом, когда население и так, в целом, расслаблено.
Чай, не 2020 год с локдаунами и пиком пандемии.
А многие «головы» уже сами отдыхают где-нибудь на «зарубежных дачах».
Чисто политически – большие антикоррупционные процессы против «бывших» и их приближенных властям, с точки зрения собственных интересов, логичнее проводить, когда настроение населения на спаде, но власти все еще ассоциируются с переменами.
То есть, в идеале где-нибудь в последние месяцы 2023 – в течение 2024 гг, выбрав для начала таких процессов либо осень, либо январь-февраль.
В последнем случае, еще и лейтмотив для всего политического года будет задан.
Кстати, антикоррупционная тема (за исключением, разве что обсуждения причин пожаров в Абае) из риторики власти пока почти ушла, но это не значит, что она в медиа-пространстве не поддерживается.
Вот, например, недавно сотрудники Агентства по финмониторингу «при координации прокуратуры» Костанайской области задержали подозреваемых в хищении субсидий, выделявшихся в рамках нацпроекта по развитию АПК на 2021-2025 годы.
А ведь на теме коррупции в агросфере очень серьезные расследования можно раскрутить.
В том числе, при желании, «вытянув из пруда» за эту удочку кого-то из «бывших», в том числе, остающихся «нынешними».
Недаром «аманатмены» так плотно и давно включились в тему возвращения земель в госсобственность со своей комиссией «Жер аманаты».
Так что коррупционная тема в рамках информационной линии властей никуда не ушла.
Ее просто оставили на «медленном огне».
Ну, а «сварят» в ней кого-то крупного или опять только мелкую рыбешку – мы скоро увидим. А вот Булат Утемуратов должен сесть, как считаете, уважаемые читатели?
Валерия Минакова живет в Омске, куда переехала из Казахстана. Но связи с ним не порвала и остается очень информированным сотрудником. Благодаря своей отличной памяти Лера моментально запоминает кто чей родственник. Это, согласитесь, в казахской политике главное.